Утром поехали в больницу голодные, предстоял наркоз чтобы установить катетер. Лечащий врач почти не сомневалась, что это рецидив, но во время наркоза также взяли костный мозг на анализ. Пока ждала когда Илья проснется от наркоза, меня накрыла волна слез, при виде этого катетера и того ка кон беспомощно спал в послеоперационной палате, под больничным одеялом, голенький, было нестерпимо больно. Меня просто скрутило рыдание. Медбрат молчаливо дал валокордину с водой.  Вошла Наталья Игоревна и другая врач, Мадина Валерьевна, которая работала около полугода в нашей отделении. Наталья Игоревна сказала «Саша, перестаньте, Илюше нужна сильная мама». Я ответила, что держалась, пока не увидела его с катетером. Наталья Игоревна: «Да, все по взрослому, настоящее лечение».

В этот день не предстояло лечения, поэтому когда Илья пришел в себя нас отпустили домой переночевать и потом закладываться на следующий день в бокс. Всем коллегам на работе я написала, что разговаривать не могу.  Вечером приехал Володя. Еще никто не знал из моих. У Ильи поднялась температура.

Илюша узнал, что надо будет лечиться одновременно со мной, еще вчера. Ему было грустно ложится в больницу опять,  но я бы не сказала, что он сильно расстраивался.

Да кстати, мы как-то с задержкой госпитализировались на эту поддержку, были очень низкие лейкоциты, и пару раз пропускали 6мп и метатрексат. В конце апреля Илюша болел. Но у меня не было предчувствия, что надвигалась большая беда.